Утро началось удачно: мы встали по будильнику в 7:30 и стали ожидать первой бол. остановки в Беларуси. Лишь когда опоздание превысило 40 мин, заподозрили неладное и пошли к проводнице. Наши опасения подтвердились – часы надо было перевести на час назад! Ну и ладно. Благополучно подождав ещё часок мы вышли в Орше и сделав 2 кадра вернулись обратно. Как раз к моменту прибытия SMS на Клюшин телефон. SMS была от мамы и гласила: «Не выходи из поезда». Поздняк!

Легли дрыхнуть дальше, что и успешно делали вплоть до остановки в Жлобине около 14. К сожалению, на перрон не выпускали, т.к. наш поезд стоял лишь пару минут, а жаль – за окнами проплывало множество мягких игрушек, больших и маленьких, самых разнообразных форм и расцветок. Особо бойкие пассажиры все же смогли купить всяких львов и собачек и с гордостью пронесли их к своим местам.

Пришла проводница с вопросом, кому нужны иммиграционные карточки, спросила гражданство у соседей-корейцев и дала им одну, потом посмотрела на нас и сказала: «Ну вы то, девочки, домой едете, да?» Убедили ее, что мы не хохлушки и карточки нам тоже нужны.

Вот и новое место прибытия – Гомель. Мы вышли поразмять затекшие косточки и купить чего-нибудь. И тут, посмотрев на ценники мы ужаснулись: везде тысячи (белор. рубли). Спешно поменяв 40 руб. на тысячу с гаком мы купили минералку и 2 мороженных. На оставшиеся 180 руб. ничего купить было нельзя (опять чувствую себя бомжом). Может оставит их на память.
Ждём таможню и чувствуем приближение Чернобыля – страшно.

А-а-а! Кое-чего случилось. Мы остановились, чтобы пересечь границу, вошли таможенники. Их было двое и они даже не смотрели паспорта, визы и билеты. И сумки тоже. Вообще ничего. Я думаю: «Ну и халява – наверняка следующие будут хуже». Вот они ушли. Я думаю: «Всё, круто» и тут с другого конца вагона идет пограничник и уже по полной проверяет паспорта, сверяя их с каким то журналом. И вот, из соседнего с нами купе доносится его ужасный голос: «Гражданин у вас паспорт уже 2 месяца как просрочен!» Он созванивается по рации с начальством, которое говорит ему: «Высаживай с вещами, ё. твою мать». В этот момент до меня плотно доходит, что мой паспорт просрочен уже на 4 месяца! И могут быть проблемы. А мужчина уже собрал свою сумку и готовится на выход! Точнее он уже выходит. А начальник по рации говорит: «И удостоверься, что он вышел». Мы сидим в шоке и уже мысленно представляем себе, как по-бырому собираем шмотки, высаживаемся из поезда и жалобно глядим ему вслед, держа палатку, гитару, рюкзаки, сумку и прочее. Затем идем сдавать обр. билеты в кассы и возвращаемся в Питер, где нас изумленные родственники и друзья спрашивают, какого черта мы приперлись так рано. Весь этот ужас вихрем проносится в башке, а в это время суровый беларуский пограничник берет паспорт Федорухи, смотрит в него, смотрит на Олю, потом снова упирается в паспорт, начинает его листать и что-то сверять со своим таинственным журналом. Я уже видела, как его губы открываются, чтобы сказать: «А у вас тоже паспорт просрочен» и отправить нас вслед за мужиком к ебене матери! Левой рукой держу фигу, правой сую свой паспорт, и вот – о, чудо! – он без слов возвращает Феду ее паспорт и берет мой! Всё!

После этого у меня шок у Ольги видимо тоже. Как я благодарна ему за то что он либо не заметил, либо не сказал про просрочку. Но до сих пор вижу его глаза и как он смотрит то на меня то в паспорт. Курить, срочно курить.
Эх как не хватает холодного пивка. Мы уже на Украине! Предстоит еще одна таможня, но граница уже позади. Это уже менее страшно.

И вот остановка в Горностаевке – первая на территории Украины. По вагону лениво прошелся таможенник с овчаркой, не проверил ни одной сумки, зато открыл люк в полу. За ним – пограничник в мерзкой зеленой форме. И вот эта гадина не преминула заметить маленькую нестыковочку в Олином паспорте. С каменным лицом он сказал: «Девушка, у вас паспорт просрочен. Собирайте вещи». Мы снова в шоке, только вздохнули свободно – и тут на тебе, запиздец! Однако он предлагает пройти Феду с ним в купе проводницы, и они удаляются.

Я покорно бреду за ним уже понимая что сейчас придется расстаться с баблом, только вопрос с каким его количеством. После нескольких минут торговли (Клюше они показались часом) и после моих попыток уважить его 200–300 рублями я обнаруживаю что в кармане у меня только 500. И что бы он не сказал всё равно это будет 500 (включая чаевые). Врят ли у пограничников, как и у таксистов существует понятие о сдаче. Потом мы с ним прикрыли дверь что сделать это грязное дело – взятничество (у Клюши инфаркт) и он открывает заветную черную папочку, а я кладу туда дрожащей рукой мои 500 руб. Вот вообщем то и все, за исключением того, что он очень удивился узнав что меня не высадили в белоруссии. Он сказал, что они дескать прохлопали. А я незадолго до этого сказала что за 100 руб. готова узнать не увидел ли тот погран. мой паспорт или не сказал. Теперь за 500 мы знаем это наверняка.

Дальше, видимо после нервяка мы уснули до самого Киева. Выйдя на вокзале мы ужаснулись при виде цен в камерах хранения. Но не таскаться же с вещами! Сдали. На почте мы хотели купить карту Киева, и я по ошибке дала в кассу белорусские деньги, а тётка начала кричать: «У нас свои деньхи, мы ваши не берём». Мы поднасрали, что у нас деньги устаревшие (а их у нас 150 гривен), я уже стала выяснять не берут ли они русские рубли и тут Клювдия увидела что я сую беларускую деньгу! Ну мы поржали как всегда, пошли купили пивка и сев в троллейбус как раз успели из окна посмотреть салют. Я чуть не просрала ключи в тролл., но добрая киевская тетя крикнула мне об этом. Они вывалились на сиденье неизвестно как.

После чего нам не составило труда по кол-ву плывущего народа найти Хрещатик. На котором мы повстречали шотландцев, чуваков думающих, что у нас есть трава, и в довершение всего мутного человека (Лёня), кот. якобы живет в Киеве 2 месяца, хотя ни хрена не знает и говорит с эстонским акцентом («в прынцыпе»).

Это чмо (довольно симпатичное, кстати) сидело около Федорухи и нежно обнимало её за плечи, но когда мы пошли гулять в сторону Днепра, Лёня стал брать меня за руку и прочая мутня. У нас был реал. момент свалить от него на набережной, когда то мы, то он ходили ссать, но я стормозила и мы еще херову тучу времени валандались с недоделанным именниником (ему 25 августа стукнуло 24): искали сигареты, пили пиво и просто выгуливали его. Кстати, мы умудрились попасть в Киев именно в День незалежности Украины, сделали кучу фоток в центре, пока не кончилась пленка.

Я давно хотела ему сказать, что типа: «До свидания, мудак». Но Ольга сказала что ей его жалко, и так сделать она не может. Пришлось сказать ему что мы якобы хотим спать и вообще мы ловим машину и едем на вокзал. Я стала ловить машину и, о дура, договорилась за 5 гривен. И всё чтобы избавиться от какого то мутного урода. А еще мы с ним договорились встр-ся завтра в 13.00, но он обложается если придет, даже запаха нашего там не будет. Далее мы пошли пить пиво и пешком на вокзал. По пути на нас напал приступ клептомании. Мы чуть не стырили цветочный горшок, но в итоге ограничились лишь кусочками цветка (хороши бы мы были с цвет. горшком в руках!)

kljusha@mail.ru